|
Я вышел из здания и очень удивился: там, где еще недавно была проезжая часть, сейчас вздымалась стена с круглыми окошками. Вдруг стена поползла вверх и я понял, что передо мной — одно из тех ультрасовременных строений, у которых передняя нижняя часть фасада (полтора-два этажа) является подвижной, способной заезжать внутрь самого здания, поднимаясь при этом на два этажа вверх. Так и произошло — там, где только что была бежевая гладкая стена, ныне располагалась аккуратная проезжая часть из гладкого чуть голубоватого асфальта с трамвайными путями. «Возможно, в случае, когда стена опущена, трамваи делают остановку прямо внутри этого строения», — подумал я. Вдруг прямо передо мной затормозил великолепный черный кадиллак, чьи блестящие бока ярко сияли на солнце. Из него мгновенно выскочила охрана, одетая во все черное, да так быстро, что толстая черная вооруженная негритоска в форменной фуражке и с толстыми красными губами чуть не сбила меня с ног. «Так ведь еще пристрелят по ошибке», — поспешил я ретироваться за угол любопытного здания. Неожиданно оказалось, что вся выскочившая из кадиллака компания припустила за мной. И впереди... не кто-нибудь, а сам Валентин Гафт! Но, боже, в каком виде! Гафт был одет в песочного цвета шинель и дымчато-серую фуражку с кокардой. Выглядел он великолепно, как Колчак или даже сам Деникин в расцвете его боевой славы. Подняв указующую вперед длань, он кричал какой-то боевой клич, воодушевляющий невидимую армию его. Тут я понял, что снимают кино. Поскольку Гафт показывал прямо на меня, я побоялся, что испорчу кадр и снова скрылся за углом здания. Свернув снова, я осознал, что в ходе волнующих событий сделал вокруг здания полный круг. Конец. |