|
Итак. Действующие лица — некий вымышленный персонаж «Сам Самыч» и Героиня — заключеннная на собственной кухне. Фильм снят в манере Дэвида Линча, весьма сложной и недоступной для понимания «с налёту» (в фильме мы найдём отсылки к последней его картине — «Малхолланд Драйв»). Героиня заперта на кухне, но появившийся Сам Самыч освобождает её и она становится «спокойной и счастливой». Она садится за кухонный стол и начинает придумывать сюжет следующей серии. Итак. Почему? Почему героиня не покидает своего узилища, которое было ненавистно ей ещё несколько секунд назад? Почему она выбирает в качестве сюжета следющей серии «Освобождение», если освобождение уже стало мотивом этой серии? Всё гениальное просто, как полуфабрикат. В отличие от ленты, рассмотренной нами выше («Разве нужен повод» от кинокомпании «Причуда»), эта лента говорит с нами о древней трагедии, трагедии Хроноса, заставившей поэтессу Сафо воспевать лесбийскую любовь и определившую более чем либеральное отношение древних греков к гомосексуализму (кстати, эта лента принадлежит кинокомпании «Талосто», что очень близко к Талассу, жуткому медному монстру Гермеса). Итак, героиня, заключенная в неволе, стремится вырваться. Это выражено в простом и понятном образе - оскал, распущенные волосы, впившиеся в прутья решётки пальцы — она жаждет свободы. Некто Сам Самыч, существо неопределённого рода, предлагает ей простой выход. В чём он заключается? Всмотритесь в третий кадр. Он протягивает ей тарелку с пельменями — но разве сам он не пельмень? Мы не увидим кадра, в котором героиня или кто-то ещё будет поедать пельмени. А имя героя — Сам Самыч. Выход для героини в антропофагии. Пожиратель собственных детей Сам Самыч освобождает её ключом в виде мутовки (кстати, вот и отсылка к «Малхолланд Драйв»). Героиня освобождена — но какой ценой куплены счастье и свобода? Она остаётся в своей тюрьме и — начинает переписывать собственную историю (ведь персонажами мифов были боги — ей это запросто) — поэтому сюжетом следующей серии и будет освобождение, освобождение другим путём. Итак, перед нами шедевральное полотно, нерасказанный миф (очень популярный, но также сложный приём), но — это ещё и вопль о трагедии современного феминизма. Какой ценой освободится женщина? Цена свободы — её собственные дети. Мы можем не согласиться с автором, но обязаны прислушаться к нему — разве стоит освобождение и счастье жизни собственных детей? Конечно, мы не увидим богиню жующей ляжку младенца — вот если бы автором сюжета был бы Владимир Сорокин, мы бы это увидели. А так, без Сорокина, перед нами — трагедия, древняя как мир. Древняя, как человек. Древняя, как материнство. |